Директор Юридического института ЮУрГУ о трендах в изучении права и ожиданиях работодателей.
Меняющиеся политические и экономические реалии неизбежно отражаются на правовом регулировании всех сфер общественной жизни. Это, с одной стороны, требует от юристов наличия новых компетенций, с другой – сохранения фундаментальных основ права, которое обеспечивает стабильность. О том, какие практические навыки получают студенты-юристы на этапе обучения, чего ждут от молодых специалистов работодатели, и как профессиональное сообщество участвует в подготовке новых кадров для юридической сферы, рассказала директор Юридического института Южно-Уральского государственного университета, руководитель регионального отделения Ассоциации юристов России Елена Титова.
— Сейчас во многих профессиях наблюдается кадровый голод, нехватка квалифицированных специалистов, соответствующих требованиям времени. Как обстоят с этим дела в юриспруденции?
— Юриспруденция – это так называемая помогающая профессия, поэтому, сколько будет существовать общество и человек, будет оставаться потребность в юристах. Спрос на юридические кадры в целом неизменно высок, хотя в одних отраслях он может падать, в других – расти. Стабильно высок он со стороны государства – нужны юристы для госслужбы, для работы в судах, в правоохранительных органах. Другое дело, что сами выпускники с тем менталитетом, который сейчас есть у молодых людей, не всегда готовы к той четкой организации труда и строгому графику, которые есть в государственных структурах. И не готовы начинать с малого и постепенно двигаться по карьерной лестнице. К сожалению, молодежь ориентируется на другие образы, например, блогеров, которые зарабатывают большие деньги и могут вставать к обеду. Это в некотором смысле упущение государственной политики – престиж госслужбы недостаточно высок.
На спрос влияет появление новых отраслей, различных цифровых сервисов. Вместе с цифровизацией растет спрос на оформление, юридическое сопровождение бизнеса в сфере информационных технологий, а также, к сожалению, появляются новые виды преступлений. Наша задача как вуза – идти в ногу со временем и с теми запросами, которые диктуют рынок труда и время. Сейчас это, например, запросы на банкротство, на защиту прав мобилизованных.
В целом в профессии остается не так много выпускников, как хотелось бы. Кто-то ищет более легкий заработок, кто-то – менее нервный. Юриспруденция предполагает постоянное взаимодействие с людьми и психологическое напряжение, здесь высокий процент выгорания, в том числе и на госслужбе.
— В государственных ведомствах еще и сложно попасть на высокооплачиваемые должности. Например, должность судьи…
— Да, чтобы стать судьей, нужен определенный стаж. Человек без соответствующего профессионального, жизненного опыта вряд ли в состоянии принимать объективные адекватные решения. А ведь за любым судебным актом стоит судьба человека – его свобода, личные права, деньги, имущество. Во многих странах судейство считается венцом юридической карьеры, но у нас, притом, что судьи невероятно загружены, они не являются самыми высокооплачиваемыми юристами.
— А кто является?
— Это по-прежнему топовые юристы, которые обслуживают коммерческий сектор. Там и гонорары успеха, и крупные клиенты. Такие юридические фирмы, как правило, оказывают весь спектр услуг – гражданско-правовых, административно-правовых, уголовно-правовых, корпоративных – и корпорации за это очень хорошо платят. Судейские зарплаты существенно не дотягивают до тех денег, которые платят крупные компании своим юристам. Поэтому тем, кто после обучения остается в профессии, наиболее интересно попасть именно в этот сектор. Но надо понимать, что юристы, работающие с большими корпорациями, — это специалисты, которые готовы жить в режиме многозадачности, постоянно обучаются и совершенствуются, потому что там требования очень высоки. Как и в любой профессии, в юриспруденции естественный отбор – выживает сильнейший.
— Вы готовите кадры для правоохранительных органов?
— Мы занимаемся подготовкой кадров для всех направлений юриспруденции, которые есть в России. Причем у нас есть несколько уникальных направлений, например, мы обучаем судебных экспертов. Здесь у нас два направления. Первое – это экспертиза веществ и материалов, таких специалистов готовим уже более десяти лет. И второй год мы обучаем специалистов по компьютерно-технической экспертизе — тех, кто занимается выявлением преступлений в сфере компьютерных технологий. Это направление есть всего в трех вузах России, мы развиваем его вместе с Высшей школой электроники и компьютерных наук.
Есть отдельное направление подготовки сотрудников для правоохранительных органов, но львиная доля – это юристы более общего профиля, которые заканчивают бакалавриат, затем идут в магистратуру. Всего мы обучаем порядка 3 тыс. студентов.
— Получают ли они практические навыки уже на этапе обучения, и много ли в преподавательском составе практикующих юристов?
— Достаточно много, причем это не просто практикующие юристы, а люди, которые при этом имеют ученую степень, потому что таковы требования Минобра. Это и судьи в отставке, и адвокаты. Разумеется, когда человек имеет собственный практический опыт, это существенно обогащает обучение, потому что он может дать не только теоретические знания.
Практика начинается с первого курса. Сначала она носит ознакомительный характер, затем уже более глубокое погружение в процесс работы. На практику студентов мы распределяем, как в госорганы, так и в коммерческие организации и правоохранительные структуры.
У нас есть несколько уникальных проектов, связанных с приобретением практических навыков. Один из них мы реализуем вместе с региональным управлением Следственного комитета, он называется «Профессия следователь». Это комплекс дисциплин, которые ведут сотрудники СК, работа с психологами управления, выезды на места происшествий. Все это для того, чтобы студенты могли уже на этапе таких курсов понять, подходит им эта профессия или нет.
Есть образовательный проект с Челябинским областным судом. Уже четвертый год мы проводим так называемый судебно-игровой процесс, называется он Lievschietz Moot Court в честь Юрия Даниловича Лившица, доктора юридических наук, основателя юридической школы ЮУрГУ. Ребята более полугода решают различные кейсы, задачи по уголовному судопроизводству, а финал проходит в областном суде, в зале, где заседают присяжные. Жюри – профессиональные судьи, которые рассматривают уголовные дела. Это всероссийский конкурс, в нем участвует более 30 команд со всей страны. Для студентов это уникальная практика, они учатся выступать в суде, отстаивать свою позицию.
У нас в распоряжении есть база криминалистических лабораторий с учебными программами идентификации личности, почерка, создания портрета преступника по описанию. Для тех, кто учится правоохранительной деятельности, есть тир, кабинет, связанный со специальной техникой.
— Вы также возглавляете региональное отделение Ассоциации юристов России. Как это объединение участвует в подготовке молодого поколения специалистов?
— Ассоциация юристов России – самое крупное и мощное профессиональное объединение в юриспруденции. Одна из ее важных функций – проведение общественной профессиональной аккредитации юридических вузов, которая влияет на получение дальнейшей государственной аккредитации в Минобре. Во многом благодаря работе ассоциации существенно сократилось количество «мусорных» вузов, где готовят юристов. Помните, в 90-е был бум, и юристов обучали все? Это был неизбежный исторический этап, мы должны были его пройти. И вот сейчас всего порядка 500 вузов в стране имеют это направление. И, я думаю, их число продолжит уменьшаться, потому что с каждым годом требования к юридическому образованию все выше.
Ассоциация поддерживает молодых талантливых юристов, проводит много конкурсов, мероприятий, которые направлены на формирование профессионального правосознания. Выгорание, о котором я уже говорила, во многом связано с необходимостью выбирать – поступить по закону или по совести. Нужно признать, что не всегда веление совести совпадает с требованиями закона о справедливости, и то, какой выбор делает юрист, очень важно. Чем чаще студенты соприкасаются с опытными специалистами, с тем, как живет ассоциация, тем больше становится этого правосознания, поэтому мы стараемся как можно больше с ними работать.
Плюс у нас есть юридическая клиника – это обязательное требование и стандарт юридического образования. Это проект, в рамках которого студенты учатся давать консультации, принимать решения, разумеется, под присмотром преподавателей, опытных специалистов. Ассоциация юристов проводит отдельные курсы по юридическим клиникам.
— В ассоциации может состоять только дипломированный юрист?
— Да, в нее может вступить только тот, кто уже получил высшее юридическое образование. Но у нее есть молодежное крыло – это кандидаты в члены объединения, и студенты могут в нем себя проявлять.
— Вернемся к ситуации на рынке труда. Какие сейчас тренды в запросах работодателей к юристам?
— В целом запросы из года в год одни и те же, они стабильны. Это прежде всего глубокое понимание юридических процессов, способность работать с большими объемами информации, многозадачность. Важна мотивация, психологические качества, на которые уже как на основу наращиваются профессиональные навыки. Плюс те новые компетенции, о которых я говорила, связанные с IT-юриспруденцией, обслуживанием цифровых сервисов, новых рынков.
— Насколько важно для уже практикующего юриста продолжать обучение?
— В любой сфере ты хороший профессионал, когда продолжаешь учиться всю жизнь. Например, моя новостная лента в соцсетях и Telegram на 99% состоит из профессиональной информации. Возможно, сейчас мне эта информация не нужна, но из этого состоит моя картина мира, и это расширяет мой профессиональный кругозор. И конечно, требование к профессорско0преподавательскому составу – не только идти в ногу со временем, но и создавать образовательные тренды, генерировать ту самую юридическую науку, которая должна служить обществу, потому что без качественного правового поля нет развития ни в чем – ни в технологиях, ни в безопасности, сервисах или благополучии. Правовые вопросы охватывают все наши действия, будь то переход дороги по светофору или поход в магазин за хлебом. Поэтому «учиться, учиться и еще раз учиться».
— В дополнительном образовании, повышении квалификации есть системность, или здесь каждый ищет новые знания сам? Что здесь может предложить вуз?
— Система дополнительного профессионального образования – это тоже обязательная составляющая работы хорошего вуза. У нас есть центр практической юриспруденции, где мы проводим курсы повышения квалификации, и где постоянно проходит обучение, как наш коллектив, так и сторонние практикующие юристы.
— Какие изменения на фоне происходящих сейчас геополитических событий претерпело обучение международному праву?
— Несмотря на то, что в мире происходят события, направленные на изоляцию нашей страны, у нас сохранились хорошие отношения с европейскими коллегами, с которыми мы сотрудничали раньше. Мы по-прежнему взаимодействуем с профессорами из Бразилии, Индии, добавились ОАЭ, Китай. У нас есть Дни международного права, профессора с переводчиками читают лекции. Сейчас начинаем курс по правовому регулированию ведения бизнеса в ОАЭ, который будут читать профессора и адвокаты из Эмиратов. Это сегодня актуально, потому что многие бизнесы обосновались в дружественных юрисдикциях.